На старой Мельнице скрипели жернова.
Вела людей туда нелегкая дорога.
И говорили люди, что когда
Наступит ночь, пленяла их тревога.
На мельнице ночами слышен был
И храп, и вопли, и стенания как будто,
И каждый кто на Мельницу ходил
К закату не нашел пути оттуда.
Но местный мельник, дряхленький  старик
Слыл в городе простым и добродушным,
А слухи… кто еще к ним не привык,
К тому ж он Мельницу не запирал радушно.
Пошел однажды к Мельнице мужик,
Смолоть муки дабы испечь пирог,
На подступе покрался и притих,
Что не слыхать и топота сапог.
А жернова вращаются еще,
Как будто кто работает так поздно,
Оставил он в овраге свой мешок,
Стучало в темноте уж больно грозно.
Закрался в Мельницу мужик и обомлел:
У мельника рога торчат кривые,
А сам на табуретке тот сидел,
У ног его тела лежат нагие,
Кривым ножом он горла им вскрывал,
И кровью смазывал глухие механизмы,
И неразборчиво под нос себе бурчал,
В тот час, пока заснули псы и избы.
Попятился мужик, да вдруг споткнулся –
То сапогом ступени он задел,
Старик тут на него и обернулся,
И голосом злорадным заревел.
Наутро чисто Мельница сияет,
Исправно крутят людям жернова,
Да и никто по-прежнему не знает,
Цена помола тут, блядь, какова.